На указателе – поворот направо. До Морковкино от большой дороги рукой подать. Всего каких-то полтора километра. Признаюсь, давно хотелось побывать в этой деревне и узнать, откуда у нее такое сочно-витаминное название. Однако раньше мы все время проезжали мимо указателя на деревню Морковкино. Но недавно выдался случай: свернули. И, как оказалось, совсем не зря.
I.
Словно в колыбели лежит деревянная деревенька между гор с дивным лесом. Тут и сосны с елями вечнозеленые, и березы кудрявые, а еще ивушки вдоль берегов тихой речушки. Но не плакучие ивы. Они будто улыбаются, хороводятся, отражаясь в речке, как в зеркале. Значит, чистая речка с переброшенным над ней деревянным мостком. Наверняка и рыба здесь клюет. Вон круги на воде.
Ну а воздух… Вот чего не описать мне при всем желании – так это воздух. Как говорится, лучше вам самим подышать. Будьте уверены – не надышитесь…
…И вдруг запах города почувствовался. О, да это «крутая» иномарка на мост въехала и, обдав, конечно, не «Шанелью», покатила вверх. Подумалось: «Ничего так нынче в деревне живут». Но потом окажется, что авто не местное. Как и его владелец.
– Я из дачников. И мало кого здесь знаю, – скажет он нам, открывая добротные ворота, за которыми стоял современный терем-теремок. Был он не низок, а высок.
– Вы, значит, не из Морковкиных, – попыталась пошутить я.
– Нет, у меня другая фамилия. Ищите таких дальше, – отшутился респектабельный дачник.
И мы поехали дальше. Да не по какой-то там гравийке, а по асфальтовой дороге.
Зная, что администрация Пачинской территории, к которой относится и Морковкино, в Паче и находится, все-таки рискуем спросить уже первого попавшегося прохожего, а где же деревенский народ последние новости обсуждает. Как в мире, в России, так и в их отдельно взятой кузбасской деревне.
– Пожалуй, в магазине. Там сегодня Августа Юрьевна Кинь работает. Это ведь благодаря ей в нашей деревне уже давным-давно асфальт проложили.
Продавец и асфальт… Как-то одно с другим не вяжется. Хотя стоп, стоп… А не та ли это Августа Юрьевна, которая в конце восьмидесятых годов была депутатом Верховного Совета СССР?
– Она самая. Наш человек. Не то что некоторые нынешние депутаты Госдумы.
– А вам остаться в столице не предлагали? – спрошу я при встрече Августу Юрьевну.
– Не предлагали. А мне и в Морковкино хорошо, – ответит бывший депутат.
Ей не хотелось обсуждать, как благополучно живут нынешние депутаты, какие у них зарплаты и какие льготы. Махнула рукой, давая понять, что лучше сменить тему. Но мне-то интересно, а как все-таки жили бывшие депутаты? В смысле льгот.
Не очень-то охотно, но все же Августа Юрьевна вспоминает, как перед поездкой в Москву на сессию ее… одевали. В буквальном смысле с ног до головы. На ногах у нее тогда появились сапожки, на голове – норковая шапка, а утеплили нашу уважаемую землячку – тогда она была одной из лучших доярок – самой настоящей шубой. Не норковой, конечно, но добротной цигейковой. Потому что ни шубы, ни меховой шапки у нее раньше не было. Де-фи-цит…
Однако уже до своего избрания в депутаты успела Августа увидеть свет и выехать «в люди». Ее и еще двух передовых доярок награждали путевками в Германию. Денег, конечно, меняли мало. Но на подарки детям – Наташе и Геночке – хватило.
– Наверное, при нашем тогдашнем дефиците вы удивлялись, как хорошо живут в побежденной стране? – даю наводящий вопрос немногословной Августе Юрьевне.
– Не удивлялась. Живут и живут… А вот по дому заскучать успела. И по родным детям…
Рядышком с Августой Юрьевной на деревянном крылечке магазина и сейчас сидят дети. Это уже ее внуки – Эдик и Наина. Загорелые, ухоженные, одеты прямо как с картиночки. Эдику, у которого любимый предмет математика, родная деревня нравится не так сильно, как его бабушке. Говорит, что когда вырастет, будет горожанином. Там интереснее. А в Морковкино даже школы нет. Возят ребятишек в Пачу на школьном автобусе. Другие автобусы сюда не заходят. Хотя остановка есть. Но она уже из былого. А нынешняя действительность такова, что «безлошадные» идут к трассе. Там садятся на общественный транспорт. Неужели не ставили вопрос об автобусе перед районной властью? Ведь приезжают в Морковкино кандидаты перед выборами, принимают наказы, заранее обещают выполнить.
II.
– Приезжают. Недавно вот комиссия из района побывала, обещала, что клуб ремонтировать начнут, – поделились со мной одной из последних новостей морковкинского масштаба.
Когда-то в этом клубе и кино показывали, и дискотеки проводили, да и вообще просто отдохнуть, пообщаться захаживали. А сейчас идут только в фельдшерский пункт. Он тоже под крышей клуба. Шагать надо лучше вот по этой досточке. Соседняя шатается. И та, что рядом с ней, тоже под ногами прогибается. Так что осторожненько, пожалуйста.
Предупреждение я получаю как устное, так и письменное. Оно – черным по белому – висит на двери, ведущей в зрительный зал. Сюда вход строго воспрещен. Опасно для жизни.
В фельдшерском пункте тоже небезопасно для здоровья. На улице жара, а здесь обогреватель. Сейчас он спасает от сырости, а в холодное время года – от стужи. До ноля градусов доходило.
– И как же вы здесь? – спрашиваю заведующую ФАП Екатерину Леонидовну Ковалеву.
– А вот так…
Самой Екатерине Леонидовне болеть некогда. Как-никак, а около трехсот человек у нее подопечных. И не только в Морковкино живут, а еще и в Миничево. От Морковкино это несколько километров. Нередко Екатерина Леонидовна ходит туда пешком. Да и по Морковкино она много ходит. Сейчас вот надо навестить малыша Степушку. А в декабре будет в Морковкино еще на одного ребенка больше. Так что не только трактора стоят во дворах и рядом с домами, но еще и детские колясочки.
А вот и она – эта коляска, легка на помине. Сидит в ней симпатичный человечек по имени Егорка. Везет коляску мама мальчика – Галина Васильева. Благодаря Егорке есть теперь у Галины материнский капитал. Куда его потратить? Конечно, на новый дом. Для Егорки, для его сестрички. Тоже невелички. А сейчас пока поехали на колясочке в гости к бабушке. Детского садика в Морковкино нет. Вот бабушки и приглядывают за внуками, пока мамы на работе. А работать женщинам в этой же деревне, пусть и за скромные деньги, – счастье. Для той же Августы Юрьевны Кинь. Уточняю, а не ее ли этот магазин, не она ли в нем и хозяйка, и продавец. Улыбается, как всегда, и отрицательно качает головой.
– Гутя, дай мне булку хлеба, – в магазин заходит покупательница. Удивляется, как ей показалось, нашим праздным вопросам. День-то на деревне год кормит, а мы разговоры говорим… И, взяв хлеб, поспешила к себе домой, на огород.
III.
А в огородах, между прочим, не трын-трава растет. Да и по ухоженным дворам чувствуется, что народ в Морковкино живет неленивый. Вон Аграфена Емельяновна уже девятый десяток разменяла, одной рукой на костыль опирается, а другой рукой дрова в поленницу складывает. Сын, конечно, помогает: он через дорогу живет, но бабушка Груня (так ее все зовут) не расслабляется, годам и нездоровью не сдается. Всю жизнь в работе. И всю жизнь здесь, в Морковкино. Уж она-то, старожил деревни, наверняка знает, откуда такое название.
– Наверное, первыми, кто поселился здесь, были Морковкины, – рассуждает Аграфена Емельяновна. – А сейчас-то Морковкиных в деревне нет. Грядки с морковкой – это у каждого, не ошибетесь.
И ведь права оказалась уважаемая Аграфена Емельяновна. Уже потом, вернувшись в Кемерово, я прочту в словаре, что деревня основана крестьянами-переселенцами Морковкиными из европейской части России. По их фамилии деревня и названа.
…В послевоенные годы со Смоленщины переселилась в Яшкинский район и семья Матвеевых. Поневоле переселились. Потому как глава семьи Иван был военнопленным. А в сталинское время власти к бывшим военнопленным отношение было подозрительное: «не сам ли сдался?» Не обошел этот вопрос и Матвеева. А то, что семья его, жена и дети, «под немцами» были, под дулом их автоматов, – не в счет. Дочь Матвеева – Елена Ивановна не скрывает, что по родной Смоленщине все равно скучает. До сих пор лежит на кровати перина, которую перевезла семья в сороковых годах вместе с другим нехитрым скарбом. Елене Ивановне сейчас за 80 лет. И перине, считай, столько же.
Хозяйка приподнимает покрывало, гладит перину, словно ребенка, вздыхает. Ведь столько воспоминаний с ней связано. Перина тоже со Смоленщины, оккупированной в годы войны немцами…
– Татьяна Алексеевна – наш учитель и директор школы – вела урок, когда в класс вбежал ее сын и закричал, что немцы в село пришли… Знаю, что волей судьбы этот мальчик тоже сибиряком стал. Живет, вроде, в Новокузнецке. Вот бы найти его, встретиться, поговорить, рассказать друг другу, как мы все вынесли.
… А в войну на Смоленщине в доме Матвеевых поселились два немца. А мать с дочками перебралась в стайку. Одного немца звали Ханс, а другого Эрнст. Ханс был злым и жестоким. А Эрнст добрее. Немцы-то ведь тоже воевали по приказу. Ханса боялись. Он однажды лошадь до смерти забил. И человек для него тоже был как животное. Если бы не заступался Эрнст, то вряд ли бы они с сестрой и мамой выжили. Сестра всегда болела, да и она – Лена – из-за своей худобы и маленького роста больше на пацана походила. Откуда силы брались – сама не знает.
А сейчас силы из деревенского воздуха берет. Выйдет на улицу, в свой аккуратный огород, посидит на лавочке, приглядывая за правнучкой, и – живет дальше. Чего и всем пожелала – жить да жизни радоваться, а не жаловаться на нее. Вон сколько хорошего вокруг. Дождь, к примеру, прошел. После него повеселели грядки. С той же морковкой. И картошка как по заказу зацвела.
Окрестные леса тоже урожайные. Тут тебе и ягоды, и грибы. Только собирай, не ленись. Не зря же облюбовали дачники Морковкино. Глядишь, и с местным населением познакомятся дачники поближе. И в следующий раз запросто подскажут приезжим, где живет местная знаменитость – бывший депутат Верховного Совета СССР Августа Кинь. Но ведь и дояркой она была знатной.
– А для нас как была славной Гутей, так ею и осталась, – говорили мне в Морковкино про Августу Юрьевну. И при этом смотрели на небо. Там собирались тучки. А дел на дворе еще много. Так что извиняйте, хватит разговоры говорить…
Галина Бабанакова
31.01.2012 (на kuzbass85.ru было опубликовано 04.07.2011)
